Лев Вершинин

Земля преткновения

Как ни печально, политика, будучи искусством возможного, не имеет ничего общего ни со справедливостью, ни с моралью. Связанный традиционной дружбой с Турцией и достаточно теплыми отношениями с Азербайджаном, Израиль вынужден во имя давней дружбы чем-то и жертвовать. Например, казалось бы, естественным чувством солидарности с армянами, ставшими жертвой первого геноцида ХХ века – пролога нашего Холокоста. А поскольку называть черное белым все-таки не совсем приятно, тему взаимоотношений Армении с Турцией еврейская пресса старается обходить. По принципу «нет тела, нет дела». Вот только не всегда получается совершить разворот на скользком серпантине. «Карабахский узел», казалось бы, давно остывший и прочно забытый, сегодня на глазах наливается огнем и кровью…

Абсолютная аллергия

Печально, но факт: спокойно сосуществовать друг с другом азербайджанцы и армяне не могут. Во всяком случае, в условиях хоть какой-нибудь демократии. Несколько лет назад это, скрепя сердце, признали даже эксперты ООН. Казус редчайший, но не единичный; примерно таковы же отношения между сербами и хорватами. Нет нужды подробно излагать причины конфликта, это увело бы нас слишком далеко от темы. Достаточно отметить: с армянской точки зрения, азербайджанцы - те же самые турки, на совести которых лежат и Большой (1915 года) и Малые (1918-1920 годов) геноциды, стоившие жизни трети армян Кавказа. Строго говоря, это не совсем верно, хотя бы потому, что турки-анатолийцы - сунниты, а азербайджанцы - в основном шииты. Но для армян важны не эти нюансы, а то, что резали их и те, и другие. В истинно братском единении. Какие-то претензии, по большей части – высосанные из пальца, но в какой-то степени, возможно, и справедливые, есть и у азербайджанцев. В любом случае, ненависть тлела в течение всего ХХ века, не прорываясь лишь по причине специфики советского режима: в случае чего массово летели и армянские, и «турецкие» головы. Однако стоило «руке Москвы» в смутные перестроечные годы чуть-чуть отпустить вожжи - и полыхнуло.

Пять лет ожесточенной войны, с танковыми рейдами, ковровыми бомбардировками, блокадой городов и поголовным изгнанием лиц «не той» национальности превратили цветущую землю в испепеленную, засеянную железом пустыню. Но всякий кошмар рано или поздно как-то кончается. 12 мая 1994 года было подписано перемирие. На чем ситуация и зависла. Для Армении неприемлем вариант, при котором Карабах (с тех пор именующий себя по старинке – Арцахом) войдет – неважно, на каких условиях - в состав Азербайджана, а Баку не за что не подпишет договор, по которому Карабах выйдет из-под контроля азербайджанских властей. Так что поиски хоть какого-нибудь компромисса оказались невозможны в принципе, а попытки сломать ситуацию кончались скверно – даже для людей, казалось бы, абсолютно авторитетных. Скажем, в конце 1997-го, когда Левон Тер-Петросян, президент Армении, намекнул, что Карабах мог бы остаться частью Азербайджана, если армянское население получит надежные гарантии, он, несмотря на репутацию «отца армянской независимости», слетел со своего поста в считанные дни. Уступив кресло лидеру карабахских повстанцев Роберт Кочарян, сразу же подчеркнувшему, что Баку при любых обстоятельствах не видать Арцаха как своих ушей.

С тех пор Армения и Арцах сосуществуют в уникально странном симбиозе: с одной стороны, «миацум» (то есть объединение) налицо. Экономики фактически слились, призывники-ереванцы служат в карабахской армии, где, кстати, дедовщины практически нет, а кормят и учат гораздо лучше; все системы и структуры, какие могли слиться, давно уже это сделали; в главном кресле Армянской Республики сидит экс-президент Карабаха. И вообще: кто на кого оказывает большее влияние, эксперты не всегда умеют понять. И все же Арцах - не Армения. У них даже флаги разные: на арцахском кроме красно-сине-оранжевого триколора есть еще и белая «лесенка», означающая, по официальной версии, «восхождение к воссоединению». Не фактическому, а формальному. Которое рано или поздно, безусловно, случится.

А вот как и когда, это пока что большой секрет.

Территории в обмен на мир

Государственность, короче говоря, как сказали бы Отцы Церкви, «двуединая, нераздельная и неслиянная». Ускорить процесс «миацума» в обоих армянских государствах требуют, разве что, нескольких особо бойких газет в Ереване и Степанакерте. Да и то лишь время от времени. Некуда спешить. И незачем. Так что главную свою задачу лидеры Арцаха видят в том, чтобы сесть за стол армяно-азербайджанских переговоров в качестве равноправного участника.

Баку об этом, правда, слышать не желает, но у Степанакерта есть серьезные аргументы, отмахнуться от которых невозможно. Проблема «оккупированных», как говорят азербайджанцы (армяне уточняют «так называемых») территорий - очень хороший пряник, а при необходимости и кнут. Разумеется, речь идет не о районах бывшей Нагорно-Карабахской автономной области (этот вопрос решен и закрыт), а о землях непосредственно Азербайджана, примыкающих к Арцаху с востока, запада и юга. Занятые в ходе войны армянами, они остались под их контролем после перемирия, став важным стратегическим предпольем. Аннексировать эту, ныне безлюдную, буферную зону Степанакерт не собирается (во-первых, потому что «Чужого нам не нужно!», а во-вторых, не желая чересчур раздражать мировое сообщество), но и возвращать просто так, без выгоды для себя, не желает, объясняя неуступчивость прежде всего соображениями безопасности (что вполне соответствует действительности). А также и тем, что Азербайджан, со своей стороны, по условиям перемирия занимает северную часть бывшей автономии, где армянское население было до войны самым плотным.

Ход очень разумный. Земли эти (между прочим, почти десятая часть территории бывшей АзССР) нужны бакинским властям позарез. Даже не сами по себе, и не как символ «начала торжества справедливости», а по причинам предельно практическим. Исход азербайджанцев из Карабаха был едва ли не самым массовым на территории бывшего СССР, не исключая и Чечню. Официальный Баку утверждает, что их около 1,5 миллионов, армяне уверены, что цифра завышена минимум втрое, но проблема от этого не становится проще: уже более десяти лет азербайджанские города, в первую очередь, конечно, Баку, переполнены беженцами; сотни тысяч голодных, злых, обремененных большими крикливыми семьями крестьян, согнанных с земли и перебивающихся случайными заработками – идеальная среда для экстремизма всех оттенков, а режиму Алиева-младшего, пока еще далеко не крепкому, совершенно незачем держать столь огнеопасную смесь у себя под боком. Возвращение хотя бы части пригодных для обработки земель, ныне пустующих под армянским контролем, несомненно, смягчило бы ситуацию.

Именно из осознания этой простой истины исходил покойный Гейдар Алиев, убежденный националист и армянофоб, но при всем том один из мудрейших политиков региона. В апреле 2001-го, на встрече с Кочаряном в Ки-Уэсте (Флорида), он дал согласие совершить размен по схеме, предложенной Степанакертом. Однако даже ему, всемогущему, оказалось не по силам усмирить стихию. Вернувшись домой, он столкнулся с таким решительным протестом обычно безгласного народа и такой бурей негодования в ручном парламенте, что сразу же взял данное слово назад, сделав вид, что м-р Кочарян и м-р Буш его, старика, просто не поняли. Или он их не понял. Но, в любом случае, ни о каких компромиссах не может быть и речи.

А потом власть в Баку поменялась. Гейдар Алиевич ушел. Пришел Ильхам Гейдарович, прав ни на шаг влево, ни на шаг вправо еще не заработавший. И в обеих армянских столицах, пожав плечами, перестали делать намеки. В конце концов, на нет, известное дело, и суда нет, и уж во всяком случае, как выразился в приватной беседе арцахский президент Аркадий Гукасян, «только идиот отдает земли, не получив взамен ни прочного мира, ни вообще ничего, кроме мутных обещаний от людей, которым вообще нельзя верить».

Утром деньги, вечером стулья

Судя по опросам, с оценкой своего лидера согласно подавляющее большинство граждан свободного Арцаха. Заикаться об уступках Азербайджану (или хотя бы об установлении хоть каких-то связей с ним) не позволяет себе никто. Хотя порядки в непризнанной республике довольно демократичные. Есть даже довольно голосистая оппозиция, сформировавшаяся после того, как национально-освободительное движение, некогда объединявшее всех и каждого для отпора врагу, сошло со сцены, расколовшись на десяток партий, постоянно то дробящихся, то сливающихся. Есть и независимые газеты, критикующие власть весьма остро, а не как раньше, сугубо «для приличия». Это не дозволено, но даже приветствуется. Осуждению подлежит все, от цен на бензин до персоналий в правительстве. Но не внешняя политика.

Необходимость единения в этом, первоочередной важности вопросе очевидна всем – от малого до старого, и любой, хоть в чем-то поставивший под угрозу независимость страны, становится «врагом народа». В полном смысле слова. Без кавычек. Окончательно это стало ясно после суда над бывшим министром обороны, «серым кардиналом» кабинета и, по слухам, без пяти минут военным диктатором Самвелом Бабаяном. Герой Великой Отечественной войны (так это там называется), один из самых прославленных полевых командиров Народной Армии, три года назад был арестован, обвинен в организации покушения на президента Аркадия Гукасяна и без особых формальностей приговорен к 14 годам тюрьмы. При этом мало кто верил в то, что обвинение хоть сколько-то соответствует действительности, а сам Бабаян, как утверждают, до последнего момента ожидал появления в зале суда разгневанных ветеранов. Но не дождался. Ибо по ходу процесса стало известно, что человек-символ вел некие переговоры с «турками». И хотя речь, как выяснилось, шла всего лишь о невинной контрабанде, снисхождения подсудимому оказано не было; в глазах сограждан грех тайных контактов с «той стороной» перевесил все былые заслуги легендарного генерала.

Короче говоря, за десять лет мира никто не забыл, что порох следует держать сухим. А коль скоро так, то и Аркадию Гукасяну для переизбрания на высший государственный пост в прошлом августе не понадобился ни изощренный пиар, ни «черные технологии». Даже неизбежный обычно «административный ресурс» ограничился использованием служебного вертолета, на котором он (в период выборов не имея на это права) облетел высокогорные села, а самым жутким скандалом в ходе кампании стал перенос срока раздачи гуманитарной муки, дабы, упаси Боже, никто не счел сие за подкуп избирателей. Да и программы кандидатов походили друг на дружку, как близнецы-братья: все особо упирали на необходимости укрепления обороны и все обещали, что добьются принятия конституции (пока что Арцах живет без оной, по примеру Великобритании и Израиля). Были, конечно, и различия, но мелкие, а порой и экзотические. Например, некий Артур Товмасян предлагал «Провозгласить столицей республики город Шуши», лидер христианских демократов Альберт Газарян агитировал за себя исключительно цитатами из классиков, а либерал Сурен Айрапетян, обещал в случае избрания «завезти в Арцах слонов, львов и жирафов», дабы, подобно Кении, стричь купоны с потока любителей сафари.

При всем этом, выборы прошли чисто и прозрачно. Куда демократичнее выборов в Баку, завершившихся, как известно, погромами и арестами. Однако отношение мирового сообщества к «сепаратистам» теплее не стало. На что они, впрочем, и не надеялись. В связи с чем бывший кандидат Газарян, знаток классики, процитировал самого Бен Гуриона. Правда, в специфической вариации: «Неважно, что говорят турки, важно, что делают армяне».

Мальбрук на старте

В последнее время, похоже, долгое затишье подходит к концу. Хорош Михаил Саакашвили или плох, но его «розовая революция» раскачала Кавказ, выпустив наружу, казалось бы, прочно загнанных в подземелье демонов. О том, что демократия гораздо лучше диктатуры заговорили даже там, где понятие «демократии» весьма специфично. И тем, кому такие разговорчики в строю угрожают прямо и непосредственно, приходится реагировать.

12 мая Ильхам Алиев, выступая перед личным составом одного из подразделений «новой» азербайджанской армии, обрушился на супостатов с невиданной резкостью, назвав идею арцахцев о борьбе за национальное самоопределение «явным бредом», поскольку «армяне давно уже самоопределились в государстве, именуемом Армения, куда могут уехать все, не желающие жить в Азербайджане». А затем заявил, что «время переговоров минуло; оккупированные территории будут освобождены любой ценой». После чего – эхом! – генеральная прокуратура Баку резво возбудила уголовные дела против обоих армянских президентов – Кочаряна и Гукасяна, а политики всех уровней разразились заявлениями на уровне мата.

На языке политики это означает скорую войну. И, судя по всему, второй шах из династии Алиевых хочет именно её. Сын своего отца, он прекрасно понимает: единственный способ удержать – желательно пожизненно – бразды власти в таком государстве, какое досталось ему в наследство Азербайджан, состоит в том, чтобы заставить всех смотреть на себя, великого и грозного, снизу вверх. Причем как можно быстрее. Потому что беженцы волнуются, понемногу выходя из-под контроля. 8 мая Организация освобождения Карабаха уже попыталась учинить «мирный марш» на Арцах без дозволения властей, и правительству стоило немалого труда пресечь эту весьма чреватую инициативу. Хуже того, наглеет и загнанная в глубокое подполье оппозиция; её вожди из безопасного далека попрекают «диктатора» неумением отстоять интересы страны, намекая, что уж они-то справятся лучше. И даже лояльная политическая элита требует от шаха «проявить волю». А самое главное, намечаются досадные перемены в позиции доселе вполне лояльного к режиму Запада. В конце концов, Штатам и ЕС без разницы, кто конкретно сумеет обеспечить стабильность в районе строящегося, позарез важного для «свободного мира» нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан. Если Алиев сумеет этого добиться, очень хорошо. Если нет, тем хуже для него: значит, безопасность «трубы» будет обеспечивать фактические хозяева положения – армяне. Хейке Талвитие, представитель ЕС, уже говорит об «освобождении 7 оккупированных районов». Но ни словом не поминает бывшую НКАО. И на фоне столь красноречивого молчания заявления лидеров типа Кучмы и Акаева, выражающих «полную и однозначную поддержку» позиции Баку можно считать всего лишь приятными, но совершенно бесполезными завитушками.

В общем, нужны быстрые успехи. А значит, ждать некогда, и танковые колонны, того и гляди, двинутся с места. В конце концов, младший Алиев очень долго вращался в элитарных московских тусовках, и не может не знать строфу Окуджавы «Не раздобыть надежной славы, покуда кровь не пролилась». Впрочем, к такому исходу армяне давно готовы. Скорее всего, даже хотят его, поскольку эта – видимо, уже неизбежная – война расставит окончательные точки над всеми региональными «i». Недаром же в ответ Ильхам-шаху из уст Сергея Спандаряна, министра обороны Арцаха, прозвучало: «Пусть в Баку знают - Масада больше не падет».

Что ни говорите, а приятно знать, что кто-то в мире еще не забыл эти прекрасные слова.

Опубликовано в газете "Вести"

< < К списку статей < < Обсуждение > > К следующей статье > >