Лев Вершинин

Это война

Повторить в сотый раз то, что за несколько дней сказано всеми – бессмысленно. Слова оправданы в том случае, когда они что-то меняют, если не положение вещей, то хотя бы отношение к ним. Но и промолчать о заложниках, штурме, «Норд-Осте», последствиях – невозможно.

Мне кажется, слово «терроризм» уже ничего не объясняет, оно способно лишь запутать. Терроризма больше нет, есть война. Настоящая, полноценная, однако непохожая на предыдущие. Как, впрочем, была непохожа на предыдущие каждая по-настоящему великая война.

Столетняя драчка между Англией и Францией запомнилась, как последняя династическая и первая межнациональная война. Первая мировая казалась не войной, а бойней, так отличалась она от учтивых противостояний XIX, а тем паче XVIII веков. Вторая мировая перечеркнула Первую, а Холодная война была уже совсем, совсем иной.

Так и терроризм, по крайней мере - исламский, перестал быть просто кровавыми играми отморозков. Это уже тактика целого мира, целостного, хорошо знающего, что и зачем творит. Назвать это просто бандитизмом можно настолько же, насколько бандитизмом были, скажем, монгольские завоевания.

А коль скоро мы имеем дело с новой войной, то оценивать ее эпизоды можно с двух позиций:

1) духовный поединок сторон;

2) стратегия боевых действий.

Вот и попробуем.

«Аллах акбар» против свободы личности.

Знание истории подсказывает, что в 90% (или больше) войн, имевших место на Земле в течение последних пяти тысяч лет, раньше или позже побеждали менее цивилизованные народы. Природе и Всевышнему, очевидно, это было выгодно в целях воспитания человечества, дикари же, победив, сперва, не умея использовать, уничтожали ценности побежденных, затем по крохам восстанавливали их, а потом сами становились мишенью и желанной добычей для новых дикарей.

Но дикари побеждали не просто так; как правило, они уступали в технике, тактике, выучке, дисциплине, превосходя в количестве (не всегда, но часто) и готовности умирать всем миром ради победы. Им было что отдать – жизнь, в то время как цивилизации было что терять.

Мовсара Бараева, Мухаммеда Атта, шахидов из ХАМАСа можно ненавидеть, но презирать их – большая ошибка. Если в России и на Украине считают героем, например, Гастелло, направившего самолет на немецкую автоколонну, и дают его имя площадям и улицам, то это совершенно правильно… но он все-таки уже летел в горящем самолете, а захватчики «Боингов» изменили свою судьбу, подготовились, прошли курсы, поднялись по трапу – и всё это навстречу смерти.

Так же пренебрежительно относились в Советском Союзе к японским камикадзе, хотя американцы, прошедшие Мидуэй, придерживались по этому поводу иной точки зрения. А позиционирование шахидов в качестве безумцев выдает категорическую неспособность современного представителя западной цивилизации чем-то жертвовать.

И в том их сила.

Не только в умении отдать себя, а и в нашем непонимании. Глядя в экран, мало кто способен поставить себя на место Бараева, взглянуть его глазами на происходящее. А значит, за ним преимущество.

Один из ныне мертвых чеченцев сказал гениальную фразу, даже странно, что ее пропустили в эфир, потому что это правда. «Мы стремимся умереть на пути Аллаха больше, чем вы стремитесь жить».

Чтобы побеждать врага, его надо уважать, понимать и не бояться. Всё, что я слышу вокруг, говорит о том, что НАШИ (и в Израиле, и в России, и в США, не говоря уже о заранее сдавшейся Европе) противника не уважают, не пытаются понять и боятся панически, до истерики.

На уровне духа МЫ пока что проигрываем, а техника еще никого не спасла, она может лишь отсрочить поражение. А может и не отсрочить: полудикие арабы некогда играючи смели с лица земли армии тогдашних сверхдержав со всем их греческим огнем и со всеми боевыми слонами.

Тот, кто выбрал мюзикл в качестве объекта атаки, несомненно, гениальный психолог: там, в ДК, собралась обеспеченная публика, сытая, благополучная. Для сравнения, представьте взятых в заложники агрессивных футбольных фанатов или самих же чеченцев. Проблема в том, что подавляющее большинство детей западной цивилизации по роли своей в уже идущей войне – заложники.

В отличие от мира Ислама, который слит с исповедуемой верой, западная цивилизация уже не является христианской, а те, кто её так называет, обманывает себя и других, по-страусиному не желая замечать ни холеных митрополитов с Лубянки, ни маразмирующих иерархов Ватикана. Это цивилизация индивидуалистов, не имеющих Бога и не умеющих Его обрести. Я сам такой, и ничего плохого в том не вижу, но ее надо защищать. Она обеспечивает личности высокий уровень свободы, в то время как Ислам позволяет стать частью единого организма, тела Аллаха.

Любая религия, если ей следовать, а не иллюстрировать ее рок-операми, заставляет личность отдаться некой высшей силе, поступиться внешней свободой, получив взамен чувство причастности к истине. Тот, кто направил «Боинг» на небоскреб, был абсолютно счастлив в последний час своей жизни, он не сомневался, что исполнил долг.

Я ему где-то завидую…

Но «общий смысл» МОЕЙ цивилизации заключается как раз в том, что каждый ищет сам. А ИХ варианта я ни себе, ни своим детям не хочу.

На уровне духа мы из раза в раз проигрываем им.

И там, в злосчастном мюзик-холле, снова почти проиграли…

Однако в московской драме случился момент, который возвращает нам все потерянные очки.

Это девушка по имени Оля Романова.

Пока парни в масках, минируя зал, выпендривались перед переговорщиками, пока заложники хворали «стокгольмским синдромом», журналисты гонялись за горяченьким, а власть отмалчивалась, нашелся в многомиллионной Москве один-единственный человек, к которому насилие впрямую не было применено, но который оказался внутренне свободен до такой степени, что не стерпел оскорбления и выставил свою свободу, смелость, нахальство против полусотни вооруженных агрессоров.

Вдумайтесь: посторонняя, живущая по соседству девчонка сама, по собственной воле пришла в захваченный зал, дабы высказать лично Бараеву всё, что о нем думает. И уже неважно, была она в тот миг трезва или не совсем, как совершенно неважно, откуда взялась бутылка коньяка «Хеннесси» в руке мертвого Мовсара. Важно, что наш мир отыскал такую душу в своих рядах и противопоставил ее мусульманским шахидам.

Если до прихода Оли Романовой можно было называть бараевцев «борцами за свободу своей страны», то, убив ее, они потеряли право на такое звание. Они увидели перед собой свободу высшего порядка, свободу отвязанной личности, - и настолько испугались, что сдались, уничтожив ее.

Увы, мало кто осознал, что она сделала. По все тем же причинам…

Будь я мэром Москвы, я бы назвал именем Оли Романовой большую, красивую улицу. Лучше всего – улицу Мельникова…

Линия фронта в форме шара.

Нынешняя война не имеет линии фронта. Она идёт и будет идти в каждом городе, высовывать голову в самых неожиданных местах.

Запад пока сильнее. Но даже в словах видна стратегия: цивилизация названа «западной», а у противника нет географического ориентира. Ни юг, ни восток. Это очень выгодно для них - как можно дольше делать вид, что нет линии фронта, а есть лишь «отдельные проявления терроризма»…

И вот – недели не прошло, а уже звучат слова, что США-де не слишком довольны операцией по освобождению заложников в Москве, что европейцы осуждают излишнюю жестокость «Альфы», а украинские оппозиционные газеты ищут, как бы укусить Россию, мол, не трогали бы себе Чечню…

Между тем, единственная разумная стратегия – это определить ясно и недвусмысленно, что Чечня, Иудея, Самария, Балканы, Афганистан, Кашмир являются спорными территориями В ОДНОМ И ТОМ ЖЕ КОНФЛИКТЕ. И переговоры следует вести ПО ВСЕМ ТЕРРИТОРИЯМ ОДНОВРЕМЕННО.

Ясно, как день, что исламский мир будет открещиваться от всех террористических акций, кои правильней было бы именовать диверсионными рейдами. Отнекиваться на людях, аплодировать дома – и финансировать. И бомбардировать европейские страны своими эмигрантами, постепенно замещать традиционный для Запада алкоголь разрешенными Кораном наркотиками...

Собственно, даже не «будет»; ОНИ делают это уже теперь.

А значит, решения по Чечне, Палестине, Кашмиру должны быть приняты и утверждены не только «западными» политиками, но и исламскими авторитетами, а если они не пожелают этого делать, следует их вынудить, применив те методы убеждения, которые они понимают. США, Израиль, Россия, Европа должны выступать здесь одним кулаком, пока мы еще есть.

Ответом на каждое взятие заложников, на каждое агрессивное действие должно быть моментальное, решительное ужесточение позиций по всем спорным вопросам ПО ОТНОШЕНИЮ КО ВСЕМ СТРАНАМ ИСЛАМА. Вплоть до, возможно, частичной реколонизации бывшего «третьего мира», взятия под контроль его сырьевых ресурсов и высылки потенциальной «пятой колонны» ислама в места предыдущего обитания.

И тогда, возможно, хищники, почуявшие запах крови и прельщенные симптомами нашей слабости, остановят атаку.

Говорят, заложники по всем рекомендациям обязаны вести себя тише воды ниже травы, чтобы спецслужбы умудрились кого-то из них спасти. Возможно. Но спецслужбы Израиля играют по другим правилам, и может быть поэтому Израиль все еще не исчез с лица земли. Слава Богу, что и у России хватило воли не колебаться.

Я не знаю, что ждет нас впереди.

Но ежели, не дай Бог, я когда-нибудь на сцене ли, в аэропорту ли, в супермаркете увижу людей с оружием, объявляющих, что я взят в заложники, один или с кем-то, - честное слово, не стану ждать помощи. С боевым воплем «Ни фига себе!» попытаюсь или убежать, или отобрать автомат – чтобы не ждать смерти в замкнутом помещении без туалета несколько дней, чтобы не подчиняться приказам двуногих животных, потому что после этого, даже уцелев, трудно будет считать себя человеком.

И пусть стреляют, сволочи, если успеют.

Но когда каждый обыватель станет делать то же самое – террор закончится.

Опубликовано в газете "Вести"

< < К списку статей < < > > К следующей статье > >