Лев Вершинин

Фарс с открытым финалом

Давно известно: мир - театр, люди - актеры, а Главный Режиссер деспотичен; никому из нас не дано завершать спектакли так, как хотелось бы, и есть ситуации, с которыми приходится мириться просто потому, что нет возможности что-либо изменить.

До сих пор Армения была последней из бывших республик СССР, власти которой, "организуя" выборы в свою пользу, вынуждены были все-таки действовать с оглядкой, в той или иной степени учитывая мнение народа. Увы, ничто не вечно. Неделю назад в Ереване была доиграна до конца и вычеркнута из репертуара добрая сказка о возможности построения демократии на одной шестой суши, некогда бывшей Советским Союзом...

Действующие лица

Их было двое, и главным пунктом их политических программ обоих был курс на дальнейшее сближение с Россией. Так что дело не в программах, а в личностях.

Роберт Кочарян, нынешний президент, в Армении крайне непопулярен - по очень многим причинам, но в первую очередь из-за авторитарного стиля управления, непривычного и неприятного армянам. Его репутация стойкого патриота, возглавлявшего войну за Карабах, еще не совсем потускнела, но, с другой стороны, карабахцы и жители "большой Армении" при всем сходстве очень разные люди, и он - именно как выходец из Карабаха - чужак. К тому же чужак не слишком легитимный: ни для кого не секрет, что его импортировали из Степанакерта после свержения Левона Тер-Петросяна, предыдущего главы государства, как компромиссную фигуру, приемлемую в тот момент для всех кланов ереванского политикума. Никто, правда, не ожидал, что скромный провинциал сумеет быстро войти в игру, но случилось именно так, и когда группа террористов, ворвавшись в парламент, расстреляла сразу двух "серых кардиналов" армянской элиты - премьер-министра Вазгена Саркисяна и спикера Карена Демирчяна, по столице поползли осторожные предположения, что, дескать, "без Робика тут не обошлось".

Впрочем, слухи так и остались слухами. Даже тринадцать оппозиционных партий, попытавшись летом прошлого года вынести вотум недоверия президенту, поставили во главу угла не бойню в парламенте и не обвинения в коррупции (тоже документально не подтвержденные), а соображения чисто формальные - упирая на то, что по конституции баллотироваться в президенты имеют право лишь те, кто прожил в Армении десять лет, а Кочарян до 1997 года был президентом Арцаха (Нагорный Карабах) и, следовательно, юридически проживал в Азербайджане.

Как бы то ни было, "варяга", по свойски именуемого "Робиком", ереванцы всего лишь терпели. Но не любили. В отличие от его основного конкурента, Степана Демирчяна, которого подавляющее большинство сограждан тоже запросто кличут "Степиком", что в данном случае звучит очень по-доброму. Ибо он, каких бы постов и успехов ни достиг, до последнего дня жизни останется в первую очередь сыном своего отца - "Карена Великого", первого секретаря ЦК КП Армении в эпоху "дорогого Леонида Ильича", страстного патриота и глубоко порядочного человека, который сумел в свое время вытянуть республику из нищеты в "золотой век", когда бюджетные деньги, помноженные на истовый труд и уникальную предприимчивость армян, творили чудеса. А если кто-то кое-где порой и действовал не в полном соответствии с принципами социалистического хозяйствования, то Демирчян, даром что "рука Москвы", на такие вещи смотрел сквозь пальцы. В общем, как точно подметил кто-то, если где и были страны, в которых лицо социализма напоминало человеческое, то Армения в их перечне - одна из первых.

Великий Карен оставался одной из самых влиятельных фигур армянского политического Олимпа и в эпоху независимости. В 1998 году он чуть не стал президентом, затем недолго, но удачно руководил парламентом и трагически погиб осенью 1999 года.

Степан Каренович, конечно, фигура масштабом помельче. Однако на Кавказе очень многое зависит не только от личности, но и от семьи, рода, клана. Почтение к отцу естественным образом переносится на сына, который к тому же очень похож на отца, и за это избиратели готовы были простить ему и политическую неопытность, и слабость команды, и отсутствие железной воли, которой - этого никто и не думает отрицать - в избытке наделен Кочарян.

Увертюра

Задолго до дня голосования вся республика знала: "Робик" просто так не уйдет, он будет брыкаться изо всех сил. Даже не потому что властолюбив и амбициозен. Этого, кстати, тоже не отнимешь, но главная причина куда серьезнее. Потеря поста могла обернуться для Кочаряна не только политическим небытием, но и гораздо большими неприятностями. Слишком много обид и претензий накопилось к нему и в "низах", и в "верхах" армянского общества, а "Степик" к тому же не скрывал намерений всерьез разобраться в причинах гибели отца.

В общем, действующему президенту была необходима победа в первом же туре. Но вся беда в том, что даже придворные социологи рисковали докладывать "хозяину" о 50% голосов, как об абсолютном максимуме, а данные независимых опросов снижали эту цифру еще минимум процентов на десять ниже. Демирчяну же и те, и другие отводили 30-35 процентов, а последнему коммунистическому мэру Еревана, лидеру партии "Национальное возрождение" Арташесу Гегамяну - не менее 15, причем Гегамян даже не думал скрывать, что на победу не рассчитывает, а после проигрыша призовет своих сторонников голосовать "за Степика".

Одним словом, интрига была налицо.

Поздним вечером 21 февраля из отдаленных, заметенных снегом районов начали поступать первые сводки, похожие на грохот фанфар, и мало кто удивился, когда рано утром по итогам подсчета 15 процентов голосов ЦИК торжественно сообщил: у президента - 51 процент; второй тур, о необходимости которого твердила оппозиция, не нужен.

После этого сообщения зависла долгая, предельно многозначительная пауза.

Центизбирком молчал целый день, а телевизор гнал один за другим исключительно музыкальные клипы, перемежаемые сводками о невиданной метели, мешающей окончательному подсчету голосов и радостными сообщениями по поводу "полного удовлетворения" наблюдателей из России, Молдовы и Узбекистана. А вечером, вслед за всё одобрившими представителями СНГ, свое слово сказали их западноевропейские коллеги. Сделав изящный реверанс ("выборы прошли спокойно и организованно"), они подробно перечислили многочисленные нарушения, после чего предупредили, что "окончательная оценка прошедших выборов будет зависеть от итоговых результатов подсчета и обработки бюллетеней". По достоверным слухам, на эту тему был весьма хмурый звонок и из американского посольства.

Вот тогда-то на улицах заворошилась многотысячная толпа, задребезжали первые стекла, и власть, с видимой горечью осознав, что ситуация выходит из-под контроля, отступила. На ходу переигрывая уже почти реализованный сценарий, ЦИК объявил, что президент набрал "всего лишь" 49,8% голосов. "Странно, но факт, - прокомментировал это торжество демократии один из западных дипломатов. - Кочарян все-таки побоялся подделать результаты".

А на следующий день страна, узнав подробности, взвыла от негодования.

И было отчего. Согласно официальным данным Центризбиркома, на избирательные участки явилось более 1,4 млн человек, что соответствует 62% граждан, имеющих право избирать и быть избранными. Из чего следует, что всего в Армении почти 2,3 млн избирателей. В то время как по вполне достоверным оценкам общая численность населения страны в лучшем случае равна этой цифре, а скорее уступает ей тысяч на триста.

Чуть позже появились многочисленные сообщения о том, как представителей оппозиции не пускали на избирательные участки, как били и запугивали, как при подсчете голосов неизвестно откуда появлялись целые связки бюллетеней, которых при вскрытии урн никто не видел.

С этого момента, Кочаряна стал для соотечественников политическим трупом. Армяне, народ мудрый и невероятно терпеливый, могут простить многое, но никогда не простят тех, кто держит их за дураков.

Апофеоз

Две недели длился антракт, и каждый день в Ереване, туго-натуго затянутом "колючкой" и напичканном бронированной полицией, непрерывно митинговала оппозиция, собирая подчас до 130 тысяч протестующих (такая активность населения наблюдалась в Ереване разве что в первые годы перестройки). Начались аресты, все демонстрации были объявлены незаконными, а сам Кочарян, риторически восклицая ""Кто ответит, если, не дай Бог, прольется кровь?", пригрозил вывести на улицы войска. Одновременно государственные армянские газеты и телеканалы, словно сговорившись, устремились в атаку на Демирчяна, утверждая, что тот, став президентом, тут же, немедленно и задешево продаст всю Армению Азербайджану, а когда "Степик" заявил, что не будет участвовать во втором туре в знак протеста против такого рода "агитации", "Робик" мгновенно отреагировал в том смысле, что, дескать, участвовать или нет - личное дело каждого, но выборы пройдут в любом случае.

Весь день 5 марта армянское телевидение транслировало ход второго тура выборов и всю ночь следило за подведением итогов. Пока, ближе к утру, не выяснилось, что случилось чудо - действующий президент опередил соперника более чем вдвое, собрав 67,5% голосов, причем - еще одно волшебство - за второго претендента высказались 32,5% избирателей. Иными словами, "против всех" не голосовал никто. Картина уникальная! Правда, ЦИК клятвенно заверил общественность, что никаких нарушений не было и в помине, но Демирчян позволил себе в этом усомниться, заявил, что "итоги подобных выборов не имеют ничего общего с выбором народа" и предупредил власти, что пойдет на все, чтобы восстановить справедливость.

Менее чем через час на центральной улице Еревана - проспекте Месропа Маштоца - собрались 4-5 тысяч человек. К немалому неудовольствию триумфатора, о своем "крайнем разочаровании" вновь объявили наблюдатели от ОБСЕ, а руководители предвыборного штаба Демирчяна, вдохновленные столь весомой поддержкой, сообщили о готовности опротестовать результаты выборов "вплоть до Страсбурга".

В штабе триумфатора такому обороту, естественно, не обрадовались, но полностью отвергли все обвинения в фальсификации, утверждая, что "нарушений, способных оказать влияние на исход голосования, не зафиксировано, а если что-то и было, то эти негодяи подтасовывали гораздо больше, чем мы, за что и будут отвечать по закону". Учитывая, что прокуратура укомплектована назначенцами победителя, в это верится сразу и без оговорок.

Какое-то время толпа не расходилась, все еще чего-то ожидая.

Но далекая мифическая Америка молчала. И гости из Европы во главе с многоопытным лордом Рассел-Джонстоном, дипломатично посетовав на "издержки становления демократии", пожали плечами. А потом позвонил президент Путин и поздравил президента Кочаряна.

Бенефис завершился.

Занавес упал, и зрители вернулись к более важным делам, оставив солиста наедине с недобро ухмыляющейся массовкой.

Продолжение следует?

Вот и все, дорогие читатели.

Можете расслабиться и получать удовольствие.

Хотя, с другой стороны, армяне - непростой народ, в чем-то похожий на евреев. Как показывает история, их можно согнуть и даже уничтожить. Но нельзя ни сломать, ни заставить жить на коленях, а память у них долгая. Так что можно поверить, что лидеры оппозиции знают, о чем говорят, заявляя, что только теперь всё и начинается.

Через пару месяцев там вновь будут выборы - на сей раз в парламент, и кто бы ни был туда избран, у депутатов найдется, что сказать "Робику". Цену повторного его избрания знают не только все - от мала до велика - граждане страны, но и все без исключения коллеги в ближнем и дальнем зарубежье. И потому далеко не факт, что кто-то поспешит ему на помощь.

Значит, вполне возможно, "Степику" еще придется выйти на бис.

Один из очевидцев событий, по горячим следам оценивая ереванский трагифарс, писал: "в Армении все помнят, сколько продержался утративший популярность президент Левон Тер-Петросян, позволив себе слегка (в гораздо меньших объемах) подправить итоги выборов 96-го. Полтора года. За полтора года в этой стране может случиться всякое. Если, конечно, эти полтора года у президента Кочаряна еще есть".

Лучше не скажешь.

Опубликовано в газете "Вести"

< < К списку статей < < > > К следующей статье > >