Лев Вершинин

Следующий!

Падение «багдадского мясника», сломав привычно-беззубую систему международных отношений, сложившуюся в годы после распада СССР, заставила задуматься многих. И о многом. Во всяком случае, «любимый вождь, глубокоуважаемый руководитель, великий, стальной и непобедимый полководец» Ким Чен Ир исчез из поля зрения почти на два месяца. И его можно понять. Ни он, ни ему подобные, избалованные либеральным всепрощением мирового сообщества, никак не ожидали, что события в Ираке все-таки будут развиваться по силовому сценарию, причем «игра» пойдет «по-взрослому». Когда же это произошло, северокорейскому руководству пришлось забиться в нору и там, хочешь – не хочешь, обдумать, как выстраивать свою партию в новых условиях. Ким № 2, судя по всему, хотя и храбрится, но сильно напуган. А всем заинтересованным сторонам ясно: сложились уникальные условия для лечения «пхеньянской язвы», много десятилетий лихорадящей весь мир. В том, что медлить с этим больше нельзя, согласны сегодня и Вашингтон, и Токио, и Сеул, и Пекин, и Москва.

Допрыгались…

Мне уже доводилось писать, что Пхеньян, разобравшись в тонкостях западной психологии, сумел превратить две-три свои ядерные бомбы в изумительно эффективное орудие шантажа. Обостряя ситуацию до предела, он вгонял в панику парней из Сеула, а те коленопреклоненно умоляли США переговорить с жутким северным соседом и дать ему гарантии безопасности и пару долларов в обмен на обещание не бомбить.

Начав осенью прошлого года очередной тур истерики, власти КНДР, безусловно, рассчитывали, что все опять пойдет проторенным маршрутом. Они подогрели ситуацию до белого каления: публично заявили о наличии ядерной военной программы, выгнали инспекторов МАГАТЭ, запустили ядерный реактор, объявили о выходе из Договора о нераспространении ядерного оружия и, как всегда, намекнули на готовность воевать. Больше того, ближе к весне, видя, что Штаты на сей раз не спешат на поклон, Ким сотоварищи вообще пустились во все тяжкие, произведя пуски корабельных ракет, намекнув, что Соглашения 1953 года, юридически остановившие войну в Корее – не мир, а только перемирие.

Но ошиблись. Хитрость не есть мудрость, и на сей раз США не сочли возможным унижаться (читай: капитулировать), принимая требования рэкетиров о прямых контактах. КНДР причислено к «оси зла» официально, наряду с Ираком, и точно так же, как в случае с Саддамом, администрация Буша уже не может позволить себе идти на попятный, довольствуясь компромиссами. Лишь при условии полного и доказательного прекращения КНДР ядерной программы Штаты готовы гарантировать Северной Корее безопасность, да и то – в виде декларации, а не в форме двустороннего договора (на чем настаивает Ким).

Если же Пхеньян, продолжая наглеть, приблизится к запретной черте вплотную, то вполне возможен и превентивный удар по ядерным и ракетным установкам КНДР; во всяком случае, сегодня в Вашингтоне такие сценарии обсуждаются вслух, что еще совсем недавно было бы немыслимо. Там, конечно, понимают, что Южная Корея находится в незавидном положении обреченного заложника, но вполне резонно парируют, что, «сглотнув» разгром военных объектов, Ким № 2 все же сохранит и власть, и жизнь, которыми очень дорожит, а вот в случае удара по Сеулу потеряет и то, и другое.

Новые нотки

Япония, еще один ведущий игрок тихоокеанского квинтета, тоже, похоже, теряет терпение. Ей, конечно, тоже не хочется связываться с нищими отморозками, но если раньше, веря в возможность их умиротворения, она готова была о многом ради этого забыть и многим поступиться, то сейчас её подход к КНДР становится гораздо более реальным. В список «непременных условий» возобновления гуманитарной помощи и переговоров о нормализации дипотношений внесено уже не только окончательное решение проблемы «похищенных» северокорейскими спецслужбами японцев, но и прекращение Пхеньяном ядерной и ракетной программ. Все более жесткие декларации Япония подкрепляет и аргументами, гораздо более понятными Киму и ему подобным: Генштаб имперских сил самообороны объявил о начале постоянного разведывательного контроля из космоса за северокорейскими ракетными объектами и о готовности нанести превентивный удар по ним в случае, если Пхеньян все-таки примет решение о запуске баллистической ракеты. И – вопреки предостережениям пацифистски настроенных леволиберальных кругов – недавние опросы общественного мнения показали, что ужесточение подхода к Северной Корее (как, кстати, и активная поддержка действий США в Ираке) резко укрепили доверие большинства японцев к премьеру Коидзуми, рейтинг которого в конце прошлого года начал снижаться.

Понемногу меняется и доселе «страусиная» позиция Южной Кореи. Полное и безоговорочное заискивание перед «северными братьями» уступает место более взвешенным подходам. Во всяком случае, недавно пришедший к власти президент Но Му Хен, едва ли не в каждом официальном выступлении, как заклинание, повторяет тезис о необходимости «дальнейшего укрепления» военно-политического союза с США, а вместо прижившегося (и поднадоевшего) термина «политика солнечного света» все чаще употребляет новацию - «политика мира и процветания» (учитывая особое значение, придаваемое в тех местам терминологии, изменение формулировки само по себе свидетельствует об очень важных тенденциях). Сеул по-прежнему готов всемерно помогать Пхеньяну и защищать его, но теперь уже не в обмен на пустые обещания, а лишь в ответ на реальные шаги в области ядерного разоружения, а в идеале – на подписание полноценного мирного договора вместо Соглашения, заключенного в 1953 году. И важно здесь даже не как в дальнейшем будут протекать переговоры, а именно то, что Юг впервые за долгие годы решился заговорить с Севером не в заискивающем тоне.

Не брат ты мне больше…

Со всей очевидностью изменяют «северокорейские векторы» и державы, до самого последнего времени считавшиеся оплотом международной неприкосновенности КНДР.

В Китае, еще недавно – как по идеологическим, так и по стратегическим мотивам - однозначно поддерживавшем династию Кимов, в ходе обновления кадров встало у руля новое поколение руководителей, сознающее, что, хотя китайское влияние на полуострове сохранить необходимо, но средневековый пхеньянский режим становится опасен для всех, в том числе и для собственных покровителей.

Причин тому немало.

Прежде всего, Китай сегодня – единственная страна, практически повседневно сталкивающаяся с северокорейской «гуманитарной угрозой»: «беглецы», рвущиеся в иностранные посольства и привносящие ненужные трудности в отношения Китая с соседями, и сотни тысяч беглецов с Севера, обостряющих социальную обстановку на северо-востоке Китая, создают Поднебесной немалые и совершенно ей ненужные сложности. А вполне вероятный и уже прогнозируемый обвал северокорейского режима вообще чреват гуманитарной катастрофой, ибо тогда через 900-километровую границу хлынут уже не сотни тысяч, а миллионы голодных беженцев. Кроме того, Китай не намерен ссориться из-за кимовских причуд с США, и никоим образом не хочет попасть в международно-правовую ловушку (Пекин является одним из гарантов «неприкосновенности» КНДР и связан с Пхеньяном договором о военной помощи, но ему никак не с руки «вписываться» в бойню, которую вполне могут спровоцировать северокорейские психопаты). И, в конце концов, Поднебесная, осуществляя реальные, очень последовательные рыночные реформы, явно раздражена тупым нежеланием Пхеньяна наладить элементарный контроль над экономикой.

Что до России, то она, судя по всему, наконец-то заняла единственно выгодную для себя – нынешней – позицию «пассивного наблюдателя», уже не особенно настаивая на непременном участии в некоей «многосторонней» формуле урегулирования. Это, в общем, вполне разумно, ибо у России нет ни прежнего веса, ни денег, чтобы хоть как-то воздействовать на пхеньянских динозавров, а её гарантиям уже никто не верит. С другой стороны, пассивность Москвы имеет границы: во-первых, она тоже опасается наплыва беженцев, а во-вторых, в случае испытания Северной Кореей ядерной бомбы Кремль, как один из глобальных гарантов нераспространения ядерного оружия, не сможет не реагировать жестко, а это ему столь же не нужно, сколь и Китаю.

Чем сердце успокоится

Если попытаться спрогнозировать развитие корейского кризиса, то сейчас, после быстрой и поразительно легкой победы США в Ираке, КНДР не остается ничего, кроме как идти на компромисс. При всей своей оголтелой риторике, Пхеньян не пойдет на большую войну, поскольку это означало бы конец династии Ким. В свою очередь, и Вашингтон не рискнет действовать излишне жестко, чтобы не подставить под удар Южную Корею. Так что переговоры, скорее всего, будут проходить по варианту «(2 + 2) + 1»: США, Китай, Северная и Южная Корея – при российских гарантиях личной безопасности северокорейскому руководству.

Проблема, однако, не только в том, как выйти из нынешнего кризиса, но, прежде всего, в том, как предотвратить его повторение, как сделать невозможным северокорейский шантаж и рэкет в будущем. Вот тут-то, безусловно, необходим скоординированный подход США, Китая, Японии, Южной Кореи и России, поскольку лишь им всем, вместе и согласованно, под силу разработать и осуществить санкции, которые автоматически последуют, попытайся Пхеньян вновь разыграть ядерную карту. Это, бесспорно, не так легко – учитывая клубок противоречий и разность интересов. И, тем не менее, сегодня для этого существует гораздо больше возможностей, чем когда бы то ни было – ведь кризис вокруг Ирака обозначил не только опасность разногласий между мировыми лидерами, но и пределы таких разногласий.

Опубликовано в газете "Вести"

< < К списку статей < < > > К следующей статье > >