Лев Вершинин

Если мы не отступим

На минувшей неделе Боготу рвало. Нет, взрывы случались и раньше, но такого ужаса столица Колумбии доселе не знала. Мина, замаскированная под книгу, сработала ранним утром в офисе известного политика, сенатора Германа Варгаса Льераса, около полудня взлетел на воздух рейсовый, к счастью – полупустой автобус, а около десяти часов вечера мощная бомба взорвалась в переполненном веселящейся публикой ресторане на 30-м этаже престижного отеля «Текендама». По официальной версии, никто не погиб, а ранения получили 15 человек, однако местные СМИ говорят о нескольких десятках пострадавших, и это похоже на правду гораздо больше, чем прилизанные полицейские пресс-релизы. «Эти атаки направлены на всех нас, на нашу страну, на нашу демократию. Я призываю всех соотечественников встать плечом к плечу с нашими силами безопасности, чтобы покончить с террористическими группами, - сказал спустя час президент Альваро Урибе. – Пусть зверьё знает: оно будет побеждено, если мы не отступим!».

Лесные люди

Все началось в 1949 году.

Колумбию тогда сотрясала жесточайшая гражданская война, вошедшая в историю под жутковатым названием «Виоленсия» («год жестокости»). Все воевали со всеми, и, как обычно, некуда было крестьянину податься. Разве что в лес. Тогда-то и ушел в джунгли 19-летний паренек Мануэль Маруланда, через четыре года основавший в непроходимых джунглях крестьянскую коммуну Маркеталию, со временем превратившуюся в базу отрядов самообороны, готовых дать отпор любому обидчику. Но «Виоленсия», отполыхав несколько лет и унеся более 200 тысяч жизней, понемногу сошла на нет, жизнь вошла в более-менее мирную колею, а порожденные годами кровопролития партизанские отряды никуда не делись; крестьянские дети, выросшие с оружием в руках и привыкшие «крышевать» окрестные деревни, не только не хотели, но и не могли возвращаться к мирному труду, а тем паче не желали никому подчиняться. К началу 60-х годов буйная вольница, определив экономические приоритеты (возделывание и продажа коки) и теоретические обоснования перманентной борьбы (марксизм в кубинской интерпретации), сорганизовалась окончательно. На юге страны повзрослевший Маруланда, получивший прозвище Тирофихо — «Снайпер», основал и возглавил мощное партизанское движение — Вооруженные революционные силы Колумбии (FARC), на северо-востоке возникла Армия национального освобождения (ELN), а в окрестностях столицы активнейшим образом резвилось «Движение М-19», на какое-то время ставшее едва ли не ведущей силой колумбийской герильи; его «бойцы» украли из музея шпагу героя национально-освободительной войны народов Латинской Америки Симона Боливара, растащили чуть ли не половину столичного военного арсенала, а однажды даже похитили и вывезли в лес гостей с приема в посольстве Доминиканской Республики.

Устав гробить в лесных завалах отборные части и пытаясь хоть как-то покончить с бессмысленным противостоянием, власти время от времени шли на совершенно беспрецедентные уступки «борцам за народное дело». В 1982 году президент Белисарио Бетанкур объявил полную амнистию всем «лесным людям», предложив их «генералам» мир и гарантированные места в парламенте, и в марте 1990 года «М-19», не имевшая отношения к производству коки, сложила оружие, преобразовавшись в политическую партию — Демократический альянс М-19. А вот FARC и ELN борьбу не прекратили, да и при всем желании не могли бы прекратить, поскольку программа правительства по борьбе с наркотиками впрямую противоречила их интересам.

Сейчас эти организации - по сути, хорошо вооруженные и обученные профессиональные армии, насчитывают 18 и 5 тысяч бойцов соответственно и если кого-то и побаиваются, то никак не армии, а отрядов Объединенной самообороны Колумбии (AUC), ополчения, созданного в середине 90-х крестьянами, уставшими от «партизанских» феодальных замашек. Эта деревенская милиция, тесно связанная с армейским командованием, насчитывает более 10 тысяч бойцов, не связанная никакими условностями, заставляет считаться с собой даже совершенно отмороженных парней Снайпера. Действие, в полном соответствии с непреложными законами физики, вызвало к жизни противодействие, а противодействие – новое, многократно усиленное действие, и коса смерти кружится над джунглями, все набирая и набирая обороты.

Человек на своем месте

За последние 10 лет жертвами повседневного террора стали более сорока тысяч ни в чем не повинных колумбийцев – крестьян, рабочих, интеллектуалов, военнослужащих, чиновников и политиков. Власть, отдадим ей должное, пыталась прекратить карнавал убийств не раз и не два, выражая готовность идти на все новые и новые, все более и более широкие уступки. Бывший президент Андрес Пастрана, пришедший к власти с лозунгом «Вести переговоры так, словно нет войны, воевать так, словно нет переговоров», в конечном итоге фактически капитулировал, удовлетворив все требования террористов и дав в ноябре 1998 года согласие на создание специальной партизанской зоны - «Республики Тирофихо» («Маруландии»). На территории в 42 тысячи квадратных километров (что равно площади двух Сальвадоров или одной Швейцарии) было официально зафиксировано государство в государстве, со своими законами, администрацией и вооруженными силами. Но… празднества по поводу «вечного мира» завершились, а количество жертв не только не уменьшилось, но, напротив, увеличилось. Чем большую сговорчивость проявляло правительство, тем больше наглели «лесные люди», в открытую требуя если и не легализовать торговлю кокой, то, по крайней мере, оставить в покое своих партнеров по наркобизнесу и передать «под контроль вооруженного народа» провинцию Арауко, в недрах которой, как выяснилось, таятся гигантские залежи нефти. А поскольку условия эти по определению не может принять никакое, даже самое миролюбивое правительство, резня продолжалась, погубив в «переговорном» 2001 году 3520 человек, ровно вдвое больше, чем в начале каденции Пастраны. Резко замедлились темпы экономического развития (если в 1992 году за чертой бедности жил каждый пятый колумбиец, то в 1999-м число обездоленных выросло почти втрое), возросла инфляция. Когда же 23 февраля неподалеку от столицы «Маруландии», городка Сан-Винсенте дель Кагуан, вконец обнаглевшие инсургенты захватили в плен кандидата в президенты страны Ингрид Бетанкур, а в начале марта в 40 километрах от Боготы расстреляли автомобиль с Мартой Каталиной Даниэлс, влиятельным сенатором-либералом, стало ясно, что политика мира окончательно себя дискредитировала.

Вот почему 26 мая страна почти единогласно проголосовала за Альваро Урибе.

Вопреки предсказаниям экспертов, аналитиков и гадалок, впервые за всю историю Колумбии независимый кандидат из глубинки сумел одолеть выдвиженцев двух традиционных партий — либеральной и консервативной, сменявших одна другую у власти с 40-х годов позапрошлого столетия, причем победил уже в первом туре, что не удавалось сделать ни одному из его предшественников. Даже самому Боливару.

Безусловно, лозунг «Зверьё нужно убивать!», ставший главным предвыборным кличем Урибе, способен шокировать записного ревнителя прав человека из породы «общечеловеков», но у новоиспеченного президента свои счеты с «лесными марксистами». В 1983 году боевики из FARC убили его отца, известного юриста, имевшего несчастье осложнить жизнь главарям тесно связанного с «Маруландией» Медельинского картеля, а на жизнь самого Альваро они покушались уже восемнадцать раз, причем в этом году покушения следовали одно за другим. В апреле на дороге, по которой он ехал в аэропорт, взорвалась бомба, убив пять человек, но волею Божией пощадив будущего президента, в конце июля колумбийская служба безопасности арестовала ячейку снайперов, оборудовавших «гнездо» напротив его резиденции, 7 августа, за четыре часа до начала инаугурации, был обезврежен пилот-самоубийца, собиравшийся направить самолет на президентский дворец Нариньо. Однако запугать Урибе не получилось, тем боле, что, по мнению индейских шаманов, дон Альваро заговорен от пуль.

Если с другом вышел в путь

Учитывая «детскую болезнь левизны», поразившую в последнее время Латинскую Америку, мир не без интереса наблюдал за выборами в Колумбии, где, в отличие от Венесуэлы, Бразилии и Эквадора, народу, насмотревшемуся на агитаторов, горланов, главарей, присущ здоровый консерватизм. А наиболее эмоционально ожидали подведения итогов в Вашингтоне, и это понятно, поскольку именно из «освобожденных районов» Колумбии на рынки США поступает более 90% кокаина и 70% героина. Стремясь как-то уменьшить поток «дури», Вашингтон за последние годы вложил в программу борьбы против наркобизнеса более двух миллиардов долларов, но ни распыление над плантациями коки ядохимикатов, ни даже массированные атаки на логова наркобаронов из Медельина и Кали особых успехов до сих пор не принесли. На смену погибшим братьям Эскобар и надолго севшим в тюрьму братьям Родригес пришли новые, молодые и отчаянные «кокаиновые бароны», которых «партизаны-марксисты» по-прежнему всемерно оберегают, а крестьяне под бдительным присмотром «освободителей» продолжают выращивать дурман - единственный источник их существования. Конечно, лучшим ключом к решению проблемы стала бы переориентация их хозяйств на другие рентабельные культуры, но для этого нужны слишком большие деньги плюс время, терпение и реальная защита готовых сотрудничать крестьян от мести лесных «опекунов». Поэтому Белый Дом даже и не думал скрывать своей заинтересованности в победе президента, готового воевать с «лесными людьми» до победного конца, не комплексуя и не останавливаясь перед крайними мерами.

Так что уход мягкого, склонного к компромиссам Пастраны и явление на колумбийском политическом небосводе «твердой руки» янки восприняли с энтузиазмом. Первым, кто поздравил Урибе с победой, была посол США в Колумбии Энн Паттерсон, еще до завершения подсчета голосов посулившая новым властям всемерную поддержку Соединенных Штатов, а в день инаугурации небо над Боготой патрулировали американские военные самолеты. Словами и жестами дело не ограничилось. Американский конгресс единогласно одобрил предоставление Колумбии 35 миллионов долларов военной помощи в рамках программы «Анти-терроризм» и дал согласие на отправку в Боготу трехсот военных советников.

Колумбийский триумфатор, естественно, ответил полной взаимностью. Первый свой официальный визит он нанес на берега Потомака, где был принят по высшему разряду, а после возвращения взялся за дело всерьез, назначив «главным ловчим» своего личного друга, бригадного генерала Карлоса Лемуса Педразу, крестьянского сына, не считающего нужным отрицать свои связи с Объединенной самообороной. Провинция Арауко была объявлена «зоной консолидации и бдительности» (что означает фактически военное положение), а армейские власти получили право не только производить аресты, но и судить арестованных военно-полевым судом. И результаты не замедлили. После ожесточенных боев части колумбийского спецназа уничтожили опорные пункты партизан в Медельине - третьем по величине городе Колумбии, нанесли серьезные потери отрядам герильерос, отбросив их от вожделенных нефтепроводов и, впервые за последние десятилетия, перенесли военные действия на территорию «Маруландии».

Пусть зверье знает

Однако зарубежные друзья есть не только у колумбийского правительства. Столь буйное цветение марксизма в пограничных с его страной джунглях, несомненно, греет возбудимую душу идеологического собрата повстанцев, президента Венесуэлы Уго Чавеса, тем паче, что очевиден и экономический профит: невозможность разработки богатейших нефтяных полей в полыхающей Колумбии означает, что у венесуэльского «черного золота» одним конкурентом меньше. По тем же причинам продолжение конфликта выгодно и арабским нефтяным шейхам, оказывающим всемерную – естественно, сугубо гуманитарную! - поддержку населению «Маруландии». И, кстати, не успело командование FARC взять на себя ответственность за «героическую операцию в Боготе», как грянули первые сенсации. Специалисты ЦРУ установили идентичность взрывного устройства, сработавшего в столичном отеле,«средствам борьбы», применяемым «инженерами» палестинских террористических организаций. Чего, в сущности, и следовало ожидать с тех пор, как Его Величество Прогресс сжал планетку до смешных размеров и, распахнув клетки, выпустил перерасплодившихся хищников из пустынь и джунглей в наш, недавно еще такой уютный мир.

Но, как говорит Альваро Урибе, пусть зверьё знает: оно будет побеждено.

Если мы не отступим.

А нам некуда отступать.

Опубликовано в газете "Вести"

< < К списку статей < < > > К следующей статье > >